Похоже, Владимир Путин не любит откладывать удовольствия. Неохотно отменив Парад Победы 9 мая, в разгар московской эпидемии коронавируса, он постановил провести парад не в сентябре, как считали некоторые — по случаю окончания Второй мировой войны на востоке — а 24 июня, в 75-ю годовщину первого в истории Парада Победы 1945 года. Однако предполагаемый триумф Путина создает серьезные проблемы мэру Москвы Сергею Собянину и другим региональным лидерам, а заодно олицетворяет новое напряжение в неписаном социальном контракте между центром и регионами.
Безусловно, Москва достигла значительных успехов в борьбе с эпидемией, снизив ежедневное число новых случаев заболевания с пика в более 6700 до 3000 человек. Однако даже через месяц облегченных карантинных мер нельзя исключать риска возникновения новой вспышки (например, в Саратове уже пришлось отменить преждевременное ослабление карантина).
Суть парада не только в том, что ряды солдат проходят маршем по Красной площади — и солдаты усиленно готовятся для этого события — а в том, что он является центром однодневного фестиваля патриотизма, где бок о бок с молодежью стоят увешенные медалями ветераны. Иными словами, если не планируется совсем другое и ограниченное событие, все это нелегко поддается социальному дистанцированию, притом на улицы выходит очень много уязвимых пенсионеров.
Кроме того, Путин хочет проводить парады не только в относительно защищенной от коронавируса Москве, но и в других городах по всей России, где ситуация еще более неопределенна. Он также постановил провести марши Бессмертного полка 26 июля с оговоркой, что это будет зависеть от эпидемиологической ситуации.
Головная боль для Собянина
Тем не менее, будучи некогда человеком, который запомнился публичным вмешательством, чтобы убедить скептически настроенного Путина в серьезности пандемии, на этот раз Собянин, похоже, полностью согласен. Это может отражать ощущение того, что он не хочет оказаться в стороне от неизбежных дебатов о здоровье и экономике, поскольку президент склоняется к тем, кто предлагает рисковать в пользу второго за счет первого.
Но это будет серьезной головной болью для мэра. Если предположить, что планируется полномасштабное театрализованное представление, это означает, что улицы готовятся к массированному маршу бронетехники, а затем ремонтируются. Это также означает, что улицы перекрыты для репетиций, крышки люков закрыты по соображениям безопасности, общественный транспорт перенаправлен. И даже в лучшем случае это будет означать больше инфекций, что просто неизбежно, когда собираются толпы людей.
Дело не в том, что Москва не может с этим справиться или позволить себе это. Скорее, это еще одно бремя для городской администрации (и ее бюджета) в то время, когда федеральный центр теряет вес, поскольку он более склонен назначать обязанности и обвинять, чем оказывать поддержку.
Это еще более верно для других городов, где нет таких глубоких карманов и политического влияния, как в Москве.
Шаткий общественный договор
Тем не менее, если президент хочет, президент должен это получить. Его надежда на то, что он мог бы провести конституционное голосование и грандиозный парад в мае — своего рода двойная коронация — вполне могла способствовать тому, что он так медленно реагировал на пандемию. Он, безусловно, рискует общественным здоровьем, чтобы провести парад в следующем месяце. И еще неизвестно, не собирается ли он также перенести голосование на ближайшее время в надежде, что оно выиграет от ассоциации с победой и патриотической славой.
Безотносительно рассуждений все это — еще одно напряжение в неписаном социальном контракте между центром и местными элитами.
Наблюдатели обычно обращают внимание на вершину «вертикали власти», но истина в том, что вертикаль не так сильна и не столь «вертикальна», как многие полагают. Кремлю нужны местные элиты, чтобы управлять страной.
Несмотря на то, что мэры и губернаторы официально избраны, они являются местными сатрапами Кремля. Они получают власть, привилегии и возможность обогащаться через коррупцию и растраты. Вековая практика «кормления», когда региональные администраторы жили за счет своих побочных доходов, а не зарплат, к сожалению, никогда не исчезала. В свою очередь, они держат свои «поляны» под контролем, стабильными и лояльными, и делают то, что хочет Кремль.
Теперь в дополнение к прочим ключевым показателям эффективности их работы губернаторам приходится контролировать пандемию. Но это просто добавляется ко всему остальному, без какого-либо сопоставимого увеличения полномочий и доходов.
Советские патологии
Как ответят губернаторы? В некоторых случаях, как мы уже видели, путем фальсификации данных, просто пытаясь убедить Кремль, что они достигают своих целей. В других, потратив деньги, которых у них нет, усугубляя и без того серьезную проблему регионального долга. Или как в Чечне, используя репрессии и насилие, чтобы заставить замолчать критиков и навязать суровые меры, даже в нарушение федеральных законов.
Это вызывает три серьезных долгосрочных риска. Управление регионом становится все более трудным и недееспособным из-за систематического нарушения правил, фальсификации данных и задолженности.
Подрывается легитимность федерального центра, так как он становится источником проблем, а не решением проблем регионов. Поразительно, но в то время, когда рейтинги Путина падают — хотя и с очень высокого уровня — общественное одобрение реакции местных властей на пандемию набирает больше очков, чем центральное правительство.
Одновременно наносится удар по договору между федеральной и местной элитой. Если последние чувствуют, что Кремль нарушает контракт и требует слишком многого, региональные власти, которым самим нужна поддержка местных элит для управления своими городами и регионами, могут поставить под сомнение его условия. Они вряд ли будут спорить с Москвой, но вместо этого могут отдать предпочтение местным альянсам и интересам, а не быть просто лояльными представителями Кремля.
Ничто из этого, конечно, само по себе не разрушит нынешнюю власть. Все это — патологии старой советской системы, дошедшей до предельного упадка. Цена — дальнейшее размывание системной сплоченности и легитимности. Надеюсь, Путин уверен, что его парад того стоит.
