В мае валютный курс снизился всего на 1%, в июне — на 10,4%, до 83,3 руб. за доллар, а в первую декаду июля — в среднем уже до 90,5 руб. за доллар. Этот обвал стал сюрпризом почти для всех экспертов, но особенно — официальных. Еще весной правительство РФ исходило из прогноза, согласно которому в конце 2023-го доллар будет стоить всего 67–70 руб. Месяц назад эту оценку пришлось резко поднять (до 80–82 руб). Но сегодня и она уже выглядит устаревшей.
Рубль должен заплатить за вторжение
Сравним с тем, что было в последнем предвоенном году. В 2021-м доллар стоил 73,7 руб. Среднегодовая цена российской нефти Urals, главный индикатор процветания РФ, составляла $69 за баррель и была равна тогдашней цене нефти Brent. Отток капитала, с его понижающим давлением на курс рубля, достиг в том году серьезной, но не фатальной величины — $72 млрд.
Пропустим приключения рубля в первый военный год, с его зигзагами импорта и экспорта, взлетами и падениями нефтецен, переключением торговли с Запада на Восток и рекордным в истории бегством капитала ($217 млрд).
В нынешнем, 2023-м, финансовая буря вроде бы стихла. Российские власти рассчитывали в этом году на вполне скромный отток капитала — меньший даже, чем в «мирном» 2021-м. И имели основания так думать, поскольку разрешения на эвакуацию средств западных компаний они сами и выдают. И к тому же судили, видимо, по опыту первого вторжения в Украину, когда бегство денег из России всего за год уменьшилось со $154 млрд в 2014-м до $57 млрд в 2015-м. При этом баррель Brent в 2023-м стоит гораздо дороже, чем в позапрошлом году и держится (при серьезных колебаниях) около $80 за баррель.
Не будь вторжения, оба эти фактора — нефтяная дороговизна и умеренность оттока капиталов, — сделали бы рубль в нынешнем году заметно более крепким, чем в 2021-м. Его нынешнее ослабление противоречит «мирной» логике и при любой интерпретации является платой за войну.
Тем не менее российские власти имели кое-какие основания считать, что национальная валюта отделается испугом. По крайней мере в короткой и средней перспективе.
Все схвачено?
Торговлю энергоносителями удалось переключить с Европы на Китай, Индию и отчасти Турцию. Экспорт и импорт преодолели западные бойкоты и более или менее восстановились. Российская Urals, конечно, стоит теперь заметно дешевле, чем Brent, но и сейчас цена барреля Urals в порту Новороссийска близка к $60, а за нефть других сортов, отгружаемую из восточных портов РФ, платят ощутимо больше.
Что же до понятного в военное время интереса физических и юридических лиц к скупке твердой валюты, то дай этому интересу волю, и рубль, конечно, рухнет. Но режим уверяет, что у него все под контролем.
На вывод из РФ любой крупной порции денег разрешение дает лично правитель. А приобретение валюты рядовыми гражданами очень зажато: Центробанк с гордостью доложил, что в дни пригожинского бунта, особенно подходящие для паники, «население приобрело валюты (нетто) за последнюю неделю месяца на 4,1 млрд руб.» (т.е. немногим больше 40 млн долларов или евро), и «внутриполитические события в конце месяца (23–25 июня) оказали незначительное влияние на месячную динамику рубля».
Но что же тогда оказало на нее «значительное влияние»? Примерно до середины июня ослабление курса казалось естественной платой за войну. Но дальнейший спуск рубля до нынешних значений и тем более до всеми ожидаемых 100 ру.б за доллар выглядит перебором.
Слабость рубля становится парадоксальной
Телеграм-канал, который считается близким к финансовым властям, призывает их действовать:
«Мы согласны, что обвал рубля до 84-85 не создавал рисков финансовой стабильности, но при стремительном движении курса выше 90, начавшемся после демарша Пригожина, такие риски появились. Что экономический блок может этому противопоставить? Надо остановить обвал рубля. Если у ЦБ и Минфина есть возможности сделать это в „ручном режиме“, то надо делать. Если же станет понятно, что изменился рыночный сентимент… то надо повышать ставку на 100–150 базисных пунктов, не дожидаясь 21 июля (дня планового заседания Совета директоров ЦБ)».
Но Антон Силуанов и Эльвира Набиуллина то ли не испытывают особой тревоги, то ли не делятся ею с публикой. Центробанк, хоть и жалуется на сокращение в июне продаж валюты крупнейшими экспортерами на 22,9%, успокоительно добавляет, что «отношение чистых продаж валюты к валютной выручке крупнейших экспортеров оставалось на высоком уровне — 90%».
То есть магнаты, поставляющие на международные рынки нефть, металлы и зерно, якобы продолжают добросовестно обменивать на рубли большую часть вырученной валюты. Если так, то упомянутое сокращение валютных продаж объясняется лишь ситуативным уменьшением российской нефтяной выручки, а также ростом доли рублевых расчетов во внешней торговле. Но сокращение продаж валютной выручки пока что не назовешь критическим. Текущее ослабление курса рубля выглядит достаточным ответом на него.
Правда, сальдо текущего счета в июне стало слегка отрицательным (–$1,4 млрд) из-за снижения профицита торговли товарами и ухудшения нескольких других компонентов. Но, с поправкой на сезонно-календарные факторы, сальдо все же оказывается в положительной зоне (+$1,8 млрд). Причем экспорт товаров все еще отчетливо выше импорта (на $6,4 млрд), и очевидной потребности в добавочном ослаблении рубля нет.
Поэтому ждать дальнейшего падения национальной валюты вроде бы не стоит. Но российские граждане и многие действующие лица российской экономики явно его ждут.
Не там ищут коварство
В народных массах и отчасти среди интеллигенции очень популярно предположение, имеющее оттенок знакомства с секретами финансовой политики, — будто режим нарочно валит рубль, чтобы увеличить бюджетные доходы и покрыть дефицит.
«В этой же логике бюджету выгодна инфляция 20% в месяц — она тоже увеличивает номинальную налоговую базу. Это очень кривое определение выгоды», — иронизирует известный финансовый эксперт.
Но разберемся подробнее.
Нефтегазовые доходы бюджета РФ действительно завязаны на курс рубля. Сравним первое полугодие 2023-го с тем же отрезком 2022-го. В прошлом году нефтегазовые доходы за январь–июнь составили 6,4 трлн руб., в нынешнем — сократились на 3,0 трлн, до 3,4 трлн руб. Вдобавок расходы бюджета РФ за тот же отрезок времени выросли на 2,5 трлн — с 12,5 трлн до 15,0 трлн. Суммарные потери составили, таким образом, 5,5 трлн руб.
Если предположить, что власти и в самом деле собираются закрыть дыру такого размера, манипулируя курсом рубля, то курс должен подскочить настолько, чтобы нынешние «нефтегазовые» 3,4 трлн руб. превратились в 8,9 трлн, т. е. выросли в 2,6 раза. Вот и оцените правдоподобность таких предположений.
Безусловно, госфинансисты не стремятся к тому, чтобы рубль стал слишком тяжелым. Выручка от его удешевления — один из источников наполнения бюджета. Но этот инструмент не является для них главным и имеет границы применения.
Слишком дешевый рубль — это чрезмерное удорожание импорта и выход инфляции из берегов. За инфляцию отвечает Центробанк, и его позиция в этом пункте бывает жестче, чем позиция Минфина, ведающего в первую очередь сведением бюджетных доходов и трат. Но антагонизмы между ними редки. Антиинфляционизм — идеология большинства путинских технократов, разделяемая и самим Путиным. Присущее им коварство они проявляют другими способами.
Явление, о котором страшно сказать
«Абсолютно шокирующий рост инфляционных ожиданий! — оповещает публику телеграм-канал MMI о проведенном им опросе 4,6 тыс респондентов. — Медианная оценка ожидаемой инфляции (рост цен в следующие 12 месяцев) взлетела с 11,8% до 15,9%. Ничего подобного мы не наблюдали с марта прошлого года. Даже сентябрьский шок, вызванный мобилизацией и массовым отъездом граждан из страны, экономика пережила спокойней. Причины всплеска инфляционных ожиданий очевидны — обвал рубля. Причины обвала рубля неочевидны — понятно, что это бегство капитала, но чей это капитал, мы не знаем…»
Рубль сейчас валится не по стандартным для себя причинам, а из-за того, что некие неназываемые корпоративные круги скупают валюту и выводят ее из РФ, об этом заговорили и несколько других российских экспертов. Эти свои новейшие наблюдения они сопровождают осторожными жалобами на официальные финансовые власти — за сокрытие «количественной оценки (т. е. масштабов) этого явления».
Но удивляться умолчаниям Центробанка и Минфина, как и витиеватости их критиков, не приходится. Ведь «эти явления» могут происходить только по приказу или хотя бы с одобрения правителя. Если они всерьез продолжатся, то рубль будет и дальше идти вниз и совсем не обязательно ограничится уровнем 100 руб. за доллар.
А если нет, то объективные факторы быстро возьмут свое и российская национальная валюта задержится на рубеже 90 руб. за доллар, а может быть, даже и окрепнет на несколько месяцев. При условии, конечно, что не будет новых бунтов, тяжких военных поражений и внезапных начальственных зигзагов.
