Ширковский интернат находится на западе Курской области, он, как и любой ПНИ, предназначен для психически больных людей и стариков, за которыми некому ухаживать. Я полагаю, что именно психоневрологические интернаты, детские дома и дома престарелых являют собою наиболее адекватную модель российского общества.
В Ширковском интернате 180 подопечных — это совершенно беспомощные люди. Ухаживать за ними должны по штатному расписанию 120 человек персонала. Но на самом деле санитарок, нянечек, медсестер, прачек и поваров в интернате всего 80. Сотрудникам и подопечным Ширковского интерната бессмысленно говорить, что мы народ, нас много, нас 140 миллионов, «мы здесь власть» и всё такое. Они-то знают, на личном опыте знают, что людей нет. Людей нет ни чтобы осудить войну, ни чтобы «дать отпор захватчикам», ни даже для того, чтобы ухаживать за больными и стариками. Какой мы к черту народ, какая мы к черту «здесь власть», если нас нет даже на это!
В годы путинского изобилия благосостояние Ширковского интерната, включая зарплаты, неизменно росло. К 2022-му году зарплаты выросли аж до 13 000 рублей в месяц. 130 евро! Эти люди получают за свой труд 130 евро в месяц, а мимо них пролегает газовая труба, по которой в Европу транспортируется, даже во время войны с Украиной, газ на сотни миллиардов. Эти люди ведь не дураки, они понимаю разницу между 130-ю евро и сотнями миллиардов. Им, оперирующим сотней евро в месяц, справедливо даже и не приходит в голову мысль спорить с государством, оперирующим сотнями миллиардов. По отношению к властям они чувствуют себя как муравьи чувствуют себя по отношению к людям, на участке которых соорудили свой муравейник. Они знают, что могут стащить какие-то крошки со стола. И знают, что государство может воткнуть в их дом какой угодно флаг. И они знают, что их мало — смотри абзацем выше — их не хватает даже на то, чтобы обиходить больных и стариков.
Этим людям, оперирующим сотней евро в месяц, никогда в жизни в голову не приходило потребовать у российского государства прав, свобод и природной ренты с той газовой трубы, которая пролегает от них в непосредственной близости. У российского государства они просили только еду для стариков, лекарства и — как предел мечтаний — семь миллионов рублей на ремонт «отделения милосердия», то есть того печального интернатского корпуса, куда привозят людей умирать. Семь миллионов рублей, 70 тысяч евро они просили — деньги которые российское государство на украинской войне сжигает, наверное, каждую минуту.
Когда в Курскую область вторглась Украинская армия, эти люди в Ширковском интернате понимали, что эта армия тоже распоряжается ресурсами в сотни миллиардов евро международной помощи — куда уж тут тягаться. Сейчас украинская армия не дошла до Ширковского интерната километров, наверное, пятьдесят. Но если дойдет, то эти люди, работающие и живущие в Ширковском интернате, опять не потребуют у оккупационных властей ни прав, ни свобод — на что они нужны-то, права и свободы? — а попросят хлеба для больных и стариков, лекарств и, может быть, немного краски и линолеума, чтобы подновить «отделение милосердия».
Потому что куда уж тут тягаться! Поверх этих людей, над их головами сшибаются государства, располагающие и оперирующие ресурсами в сотни миллиардов, а эти люди сидят пригнувшись и ничего вокруг не чувствуют своим, даже тот дом, в котором живут и работают.
Когда российское государство потребовало разместить на сайте психоневрологического интерната объявление о найме на военную службу по контракту — они разместили. Если украинская армия пройдет еще пятьдесят километров и потребует разместить на фасаде психоневрологического интерната жовтоблакитный флаг — они разместят.
А фасад интерната украшать не будут, ни рисунками, ни наличниками. Пусть так и стоит забранный однообразным красным сайдингом. А клумбами в саду пусть служат старые автомобильные покрышки. Потому что нет здесь ничего своего, даже дом, где они живут и работают — казенный. Только людей жалко, больных и стариков — им нужны хлеб и лекарства. И, может быть, еще елка на Новый год, куличи на Пасху, ленточки какие разрешат на 9-е мая…
И немного краски, чтобы подновить «отделение милосердия».
